Сам написал, сам прочитал и сам опупел! Как то умно получилось. Неужели, это всё написал я сам?
Но вроде бы, то что хотел донести, написано правильно.

-11-

"Кто построил все эти комплексы? Это ж сколько надо было убухать сил и средств, чтобы в режиме глубочайшей секретности возвести все эти сооружения? Ладно еще те, "довзрывные", а вот эти, например, построены уже, судя по всему, намного позже. И сколько ещё тайн хранит эта истерзанная земля?"
Вопросы, вопросы.... И нет практически никаких ответов на них. Зона, словно насмехаясь над искателями, лишь изредка приоткрывает завесу над какой-нибудь из своих тайн. Но снова и снова вопросов остается куда больше ,чем ответов.
Гвоздь лежал на сваленных в кучу тряпках, прислушиваясь к доносящимся снаружи звукам. Шорохи, словно множество мягких лап перебегали по стенам и потолку уже затихли, но, как известно, природа не терпит пустоты, и на смену им пришли рычание и вой идущие откуда-то из глубин подземных коридоров. Судя по всему, намеченный на завтра переход, будет не из легких.

*****

-Тут раньше было безопасно,- рассказывал Алекс, открыв карту на ПДА,- переход начинался вот здесь,- он ткнул на точку не далеко от от того места, где они нашли свое укрытие от Чертова Выброса,- и выходил в районе Портовых кранов на Затоне. Мы использовали его для разведрейдов. Но что-то, как всегда здесь в Зоне, поменялось. О нем, по-видимому, прознали и наёмники. После того, как мы нагнали их в Рыжем Лесу, они ушли туда. А мы, потеряв двух бойцов, двинули следом.
-Один был ранен,- тихо сказал Мишель.
-Что?
- Я, говорю, один был ранен и отполз в кусты.
-Вы его нашли?!
-Да,- ещё тише добавил шаман, опустив голову.
-Что с ним?
-Он умер,- Мишель не стал вдаваться в подробности их страшной находки.
-Чёрт!- в сердцах выругался молитовец и, помолчав, продолжил,- Вобщем, преследовали мы их до этого коридора. Как они прошли - неизвестно. Нас же встретили снорки.
Он прикрыл глаза.

*****
Они лезли из всех дверей. Десяток, если не больше. Столько, в узком коридоре, где практически не было места для маневра, было много даже для такого нехило вооруженного отряда, как их.
-Брага, берегись! - но снайпер, весельчак и балагур, душа их отряда, который на привале радовал их сочиненными по дороге песнями, уже упал на одно колено и встретил летящее на него тело длинной очередью. Снорк, словно сломавшись в воздухе в нескольких местах, упал ему под ноги и в последних конвульсиях рванул лапой ему под коленом. Брага, упал на локоть, не выпуская автомата из рук и продолжая палить в следующего, но патроны закончились и тот, хоть и раненый в нескольких местах, подскочил к нему и, пока снайпер пытался достать пистолет, полоснул ему когтями по лицу. Кровь хлынула на бетонный пол и Брага дико заорал, выронив пистолет и пытаясь закрыть руками то, что раньше было его лицом. Сквозь пальцы хлестала кровь и болтался, как в каком-то сумасшедшем мультфильме залитый кровью голубой глаз, висящий на нерве. Алекс, крича больше от бессилия, всадил очередь снорку в грудь, но следующий, перекатившись и ощерив серые зубы под старым противогазом достал его, нанеся удар по ребрам. Скрючившись от непереносимой боли, он только успел увидеть мелькнувшие ступни в потрепанных берцах летящие ему в живот, прикрытый руками, и мир тут же перевернулся. Мелькнули тускло горевшие в коридоре лампы и монолитовец, для которого мир сузился до точки боли, пульсирующей в груди, протаранил дверь в какую-то из комнат и кулем упал на пол. Боль, растекаясь по телу, добралась до головы и свет, так теперь режущий глаза, потух.

*****
Помотав головой, словно отгоняя дурные мысли, Алекс продолжил.
-Сейчас главная задача догнать этих, с "Мозгом", иначе что будет с миром, после того, как они реализуют свой проект полностью, никто не знает. Они сейчас напоминают детей, играющих со спичками на пороховом складе. Одно я знаю точно, что за этим стоит кто-то из О-Сознания.
-Кривошеин,- тихо сказал Гвоздь.
-Что?- не понял Алекс.
-Я говорю, Кривошеин. Он стоит за этим проектом.
-Откуда такие сведения?
-Есть источники,- горько усмехнулся Гвоздь, вспомнив свой поход за КПК Гитариста.
Монолитовец заволновался и, достав свой ПДА, отстучал какое-то сообщение. Глянув, на пришедший ответ, он откинулся, облегченно вздохнув, на стену, выкрашенную зеленой краской, которая уже кое-где облупилась, и, прикрыв глаза, сказал:
-Всё. Внешние каналы связи О-Сознания будут прикрыты до окончания операции "Мост".
-Даже так?- поднял бровь Лось.
-У нас тоже есть свои методы воздействия,- подмигнул ему Алекс.

*****
Аня, проворочавшись и так не сумев уснуть, потихоньку поднялась и, легонько потряся за плечо Мишеля, который сразу проснулся, приложила палец к губам и тихо спросила:
-Слушай, шаман, расскажи про Монолит,а? И про О-Сознание.
Мишель вздохнул, понимая, что просто так ему не удастся отделаться, и, усевшись поудобнее начал:
-Давай, я буду рассказывать, а ты постарайся не перебивать, ладно?
Аня часто-часто закивала.
- Так вот, призвали меня в 2004-ом на службу и попал я сюда, на охрану хрен знает чего, но всё в режиме о-очень строгой секретности. Деньги платили, по тем временам, неплохие, и, отслужив положенное, я в 2005-ом остался на сверхсрочную. Всё шло как обычно. Нам, как сверхсрочникам, полагались некоторые послабления, типа увольнительных на Большую землю. А там водка, девочки, вобщем полный набор. Не служба, а сказка. Правда никто так и не удосужился дать ответ на один очень важный вопрос: " А что, собственно, мы делаем здесь, в центре зоны?" Когда все просто охраняют Периметр. И ещё, что за грузовики, похожие на автозаки, гоняли туда-сюда каждую неделю? И что случилось с теми стройбатовцами, что проехали через нас куда-то вглубь.
Вопросов много, но нужны ли были мне, тогдашнему, ответы? Вряд ли. Деньги платили исправно, несмотря на тяжелое положение в стране, увольнительные стабильно, что характерно, ну а там и неваляшки, что за пару сотен деревянных были согласны на всё.
Но вот грянул Выброс 2006-го...
*****
-Эй, Мишель, сигаретки не будет?- стоящий в охранени бункера Серёга Иванков, что и придумал ему такую кличку на французский манер, откровенно скучая, обмахивался последним номером "Плейбоя", спасаясь от жары.
-Держи,- Мишель протянул ему пачку и они закурили, выпуская дым в голубое небо, на котором было ни облачка.
-Жарко.
-И не говори,- Мишель затушил окурок и пошел в обход дальше.
Вдруг взвыли тревожно и пугающе сирены. Небо сменило за какие-то секунды цвет с голубого на красный. Фон сразу стал зашкаливать, о чем, словно сойдя с ума, стал трещать счетчик Гейгера. Раздались звуки, отдаленно похожие на раскаты грома, хотя на небе так же не было ни облака и в виски ударила волна какой-то странной боли, словно кто-то невидимый пытался выжать, словно тряпку, мозги, засунув руку внутрь черепной коробки.
Не помня ничего, Мишель кинулся к ближайшему убежищу, одному из технических входов на станцию. Забежав внутрь, он с облегчением заметил, что давление на мозг уменьшилось, но следующий раскат грома с накатившей волной боли, погрузил его в долгое беспамятство...
Очнулся он от звуков выстрелов и боли в щеке. Открыв глаза, он увидел, что кто-тостоял за завалившимися(когда они успели?)потолочными плитами и методично, пытаясь попасть ему в голову, расстреливал патроны. Меткостью стрелявший похвастаться не мог, и поэтому пули, выбивая штукатурку над его головой, которая и оцарапала ему щеку, не причиняли никакого вреда. Но вот патроны у стрелявшего закончились и тот защелкал вхолостую пистолетом, бормоча что-то неразборчивое.
Осторожно приподняв голову и поняв, что ему уже ничего не угрожает, Мишель встал и, сняв с предохранителя пистолет, прошел к своей так кстати появившейся баррикаде и остановился, как вкопанный.
За перекрытиями стоял Серёга и, смотря невидяще белыми глазами, тупо нажимал на курок пистолета, даже не замечая, что обойма пуста, и что-то бормоча опухшими и потрескавшимися губами.
-Серёга,- всё ещё не веря своим глазам, позвал его Мишель.
-Зона, сука...Мочи...- протянуло с той стороны существо, которое когда-то давно, в той, другой жизни, стояло изнывая от жары, обмахиваясь журналом с силиконовыми красотками.
-Серёга,- ещё раз позвал Мишель, поднимая пистолет, потому что он уже какой-то частичкой сознания понял, что произошло НЕЧТО, и это необратимо, и единственным выходом было...
Он нажал на курок, практически стреляя вслепую, от застивших глаза слёз. Стрелял просто в силуэт, который, дёрнувшись, исчез похрипев " Бооольно!"
А потом он сидел, обняв колени и бросив пистолет на пыльный кафельный пол и молча плакал, пока не заметил, что его КПК пиликает о входящем сообщении. Взяв его в дрожащие руки, он, ещё толком не научившись разбираться с этим нововведением, потыкал в кнопки и, наконец смог прочесть:
"Всем, кто выжил! Точка сбора на втором уровне!"
*****
Аня задумчиво отколупывала краску на стене. Пятно, изначально походившее на Австралию, медленно, но верно превращалось в Африку.
-Как добрался до поста управления помню, смутно, но дошёл…- Мишель достал свой нож, на котором проступили черные пятна от попавшей на него паутины, покачал сокрушенно головой и, вытащив из рюкзака точило, стал его править.- Из восьмидесяти двух человек охраны объекта осталось пятьдесят четыре. Зато ученые,- в голосе его прорезалась застарелая ненависть,- были все как один целехоньки. Все тридцать три.
-А что там делали ученые?- спросила Шарки,- Ведь после взрыва 86-го там ничего не работало.
Шаман горько усмехнулся.
-Это для вас там ничего не было, а работа там кипела ого-го. Представь себе, после ухода ликвидаторов, остались бесхозными такие пространства. Грех было не воспользоваться таким прикрытием, как зараженная территория. Практически с 87-го началось глобальное строительство всяческих объектов, в режиме полнейшей секретности, конечно. Зеков нагнали, мама не горюй. Они за УДО пахали, как проклятые, хотя я, лично, не слыхал, чтоб хоть кто-нибудь из них выбрался за Периметр. Кто, хапнув смертельную дозу радиации, помирал на месте, а кто исчезал навсегда в недрах наспех построенных лабораторий по созданию супероружия.
Где-то с 99-го начались эти эксперименты с ноосферой, правда об этом мало кто знал. В 2003-м я сюда пришел по контракту. А что? Деньги платили хорошие, команда у нас собралась неплохая. Командир наш, полковник Харламов, оказался классным мужиком, который за своих ребят жопу любому порвет. Снабжение, грех жаловаться. Так что жили не тужили, а деньги исправно на счет капали. И тут бахнуло…
Шарки слушала, не перебивая, понимая, что сейчас шаман уже не просто рассказывает – ему необходимо выговориться, выложить всё то, что хранилось в его душе под спудом, а сейчас прорвалось.

*****
Забавно было смотреть на растерянные лица яйцеголовых, которые удосужились выбраться из своей лаборатории и сейчас, сбившись в кучку, затравленно смотрели на бойцов охраны, понимая, что во всем том бардаке, что творился снаружи, виноваты только они.
-Доигрались, суки!- горячился Сашка Махонов, порываясь съездить кому-нибудь из них по роже,- Сколько ребят, гады, положили!
Профессор Кузнецов, сняв и протирая очки, менторским тоном, словно что-то доказывая маленькому ребенку, сказал:
-Молодой человек, вы бы не могли вести себя потише? Мы тут, как я понимаю, все в одной лодке, образно выражаясь, и я, от лица всего ученого состава, искренне соболезную вашим потерям, но давайте мыслить конструктивно…
-Конструктивно?!!!- к нему подскочил Мишель и схватил за грудки. Профессор вяло отбивался и морщил лицо, словно ему под нос сунули дохлую рыбу,- Я, сука, вчера застрелил своего друга! Ты это понимаешь?! Вы чего, козлы, натворили? Да я тебя сейчас по стенке размажу!
Он уже замахнулся и Кузнецов, зажмурившись и так и не успев надеть очки, как-то съёжился, но тут раздался властный голос:
-Отставить!!!
Кулак Мишеля замер на полпути. Полковник Харламов вышел на середину комнаты, обвел всех тяжелым взглядом, под которым все сразу почувствовали себя как-то неуютно. Гомон, не смолкавший здесь весь последний час, сразу утих. Даже ученые пытались принять какое-то подобие стойки «Смирно». Поведя мощными плечами, он повторил ещё раз, уже тише:
-Отставить. В связи с чрезвычайной ситуацией, все гражданские лица переходят под мое начало. И я не потерплю склок среди личного состава. Поэтому всем слушать мою команду. Дягилев, берешь сваю тройку и выдвигайтесь на разведку. Углубляться не надо, до Припяти и обратно. Приказ ясен?
-Так точно!
-Выполняйте. Семенов, что со связью?
-Разбираемся, командир.- маленький круглолицый Семенов выступил вперед, хлюпая вечно забитым носом,- Практически вся аппаратура вышла из строя. Та, что удалось восстановить, выдает непонятные помехи на всех частотах. – и, словно извиняясь, добавил,-Будто глушит что-то.
-Я осмелюсь предположить, что радиочастотные помехи вызваны устойчивым неизвестным излучением, исходящим из четвертого энергоблока. Поэтому я думаю, что надо послать туда группу для проведения необходимых замеров.- выступил вперед один из яйцеголовых, но, когда полковник, развернувшись и сделав пару неторопливых шагов, встал перед ним, нависая как скала, как-то сжался и последние слова просто промямлил.
-Вот ты и пойдешь туда.- отчеканил Харламов ученому, глядя прямо в глаза ,которые тот безуспешно пытался отвести, но, в конце концов, сдавшись, мелко-мелко закивал.- Бери кого и что нужно. Пару бойцов в охранение я тебе дам.

*****
Мишель, попавший в группу охраны яйцеголовых, шел, с опаской поглядывая на трещавший дозиметр. Их было шестеро : двое ученых и четверо бойцов прикрытия. Ещё двоих сверх обещанного выплакал тот самый научник, что высказал свою теорию о причине радиопомех, ссылаясь на то, что всю ту аппаратуру, что им нужна, они физически не сумеют быстро доставить, тем более успеть произвести замеры, чтобы не хапнуть смертельную дозу радиации. Поэтому нагрузившись, как верблюды, в костюмах высокой защиты, больше похожих на скафандры, они более-менее ходко продвигались к четвертому энергоблоку.
Пройдя внутрь, они сразу заметили какое-то свечение, исходящее из глубины зала разрушенного реактора.
-Там бетонное перекрытие,- еле различимый голос научника с трудом прорывался через помехи,- надо попробовать пройти через верх,- он указал на ржавые скобы, торчащие из бетонной стены и уходящие на высоту метров двадцати,- Там, судя по записям, посылавшихся сюда дронов, есть вроде как проход на верхний уровень, который залит бетоном, а оттуда вроде бы можно спуститься вниз за перекрытие.
-Вроде бы, вроде бы,- передразнил ученого Мишель,- а что вы вообще конкретно-то знаете?
Тот развел руками. Осторожно переступая через осколки графитовых стержней и металлических частей разрушенной крыши, которые в том далеком 86-ом сбрасывали сюда ликвидаторы, они подошли к лестнице. Закрепив на спинах оборудование, начали подъём, молясь о том, чтобы ступени выдержали. Но все, вроде бы, обошлось. Потом легкий паркур по армировке и они, наконец, наверху. Свет от налобных фонарей высвечивал только потеки бетона, которым тут было залито все и упавшие плиты перекрытия. Пройдя по ним, они увидели, что действительно, вниз, на ту сторону, можно пройти, спустившись по гофрированным листам железа, которыми была покрыта, в свое время, крыша реактора. Отсюда можно было разглядеть и источник непонятного свечения, которое исходило от большого, метров шести в высоту параллелепипеда, немного неправильной формы. Свет, казалось, шел у него откуда-то изнутри, то ярко разгораясь, отчего он становился похож на стеклянную призму, то почти совсем потухая, превращая его в непроницаемо черный камень.
-Словно дышит,- заворожено глядя на него прошептал Саня Кригер, самый молодой из них.
И тут все заметили, что помехи, так раздражающе шипящие им в уши всё время, исчезли.
-Что это за хрень такая?- спросил научника Мишель, но то только и смог, что пожать плечами, как и все, не отрывая глаз от непонятного объекта.
Наконец, обретя дар речи, он сказал:
-Надо подойти поближе.
-А отсюда ты свои долбаные замеры сделать не сможешь?
-Далековато. Надо чуть-чуть спуститься. Потом смогу с точностью сказать.
- Хорошо. Пошли.- Мишель не знал с чего это вдруг его обуяла такая жажда познания, но он чувствовал непреодолимое влечение подойти к загадочному камню поближе и прикоснуться хотя бы кончиком пальца к ТАЙНЕ.
Не доходя до него метров десяти, они остановились и стали расчехлять аппаратуру, как вдруг остановились, почувствовав, как будто у них по мозгам кто-то прошелся мягкой лапой. Камень ярко осветился изнутри и в их головах раздалось:
-Иди ко мне, человек! Я слышу твое желание!

*****
-Вот так мы с ним и познакомились.
Мишель уже не замечал, что Шарки давно спит, подложив ладошку под щеку, как ребенок. Ему уже не нужны были слушатели. Ему было надо просто выговориться. Это была в каком-то роде исповедь. Он уже не замечал ничего вокруг. Он весь был там. В своей памяти.
Он достал и задымил очередную сигарету.
-А дальше началось вовсе невообразимое. Яйцеголовые прыгали от счастья. Это же контакт! – он горько усмехнулся,- А никакого контакта и не было. Камень, как заведенный, повторял одну и ту же фразу. Это конечно же сразу поставило под сомнение предположение о его разумности. А потом выяснилось, что он может исполнять желания. Тут вообще началась такая чехарда, что представить страшно! Правда все желания он исполнял с каким-то извращенным чувством юмора. Хотя нам было не смешно. Ведь почти все эти эксперименты заканчивались смертью. Да и Выбросы вначале от этой тяги к познанию наших научников бушевали чуть ли не по два раза на день. А потом мы узнали, что Зона стала расти. Сложив два и два, сопоставив даты, дотумкали, что все это в происходит результате наших экзерсисов. А тут еще она и меняться начала. Появились аномалии и, как следствие, артефакты, конечно. Ну а что происходило с людьми и животными, то я об этом вообще молчу. Тут-то и организовалась наша группировка, как она есть.

*****
- Ценность этого объекта никак нельзя отрицать!- горячился Власенко, уже в годах ученый со множеством научных степеней, - Монолит, как вы его называете, это же кладезь аномальной энергии, которую, если подчинить себе, то можно сделать громаднейший шаг вперед в развитии нашей цивилизации!
-Позвольте не согласиться,- встал Опанасюк, поправляя очки на тонком хищном носу,- Энергия ноосферы – это, конечно, клад для человечества…
-Ну а я о чем говорю!
Опанасюк скривился, как будто проглотил горькую пилюлю и властным движением руки остановил вскочившего Власенко.
- Не могли бы вы не перебивать? Я же вас не перебивал? Спасибо.- он еще раз поправил очки,- Я имею сказать, что на данный момент мы имеем вакханалию неуправляемой и неподвластной, пока, энергии, с результатами чего можно ознакомиться просто выйдя из нашего бункера. Поэтому я, со своей стороны считаю, что не надо спешить, а тем более сообщать туда,- он показал большим пальцем куда-то за спину,- на "Большую Землю".
О том, что ЧЗО была объявлена закрытой территорией и была взята в кольцо лихорадочно возводившегося Периметра, охрану на котором несли Миротворческие силы объединенного контингента, они узнавали по периодически перехватываемым сообщениям радио. Весь мир был взбудоражен появлением этой язвы на, считавшемся почти безупречном, теле нашей планеты. Выбросы практически прекратились, после того, как Харламов выставил посты, на входе в Саркофаг и пообещал лично пристрелить всякого, кто без его разрешения решит приблизиться к Монолиту. Уже никто не помнил, кто дал камню имя, но оно прижилось и, уже через пару дней, все его только так и называли.
-Разрешите и мне сказать пару слов,- из-за стола поднялся Суслов. Мишель ещё раз поразился контрасту, который составлял его вид по сравнению с другими членами научной братии. Коренастый, крепко сбитый, со сломанным когда-то давно носом, он больше походил на бывалого бойца, чем на ученого. Вместе с Лебедевым и Каланчой, он занимался какими-то разработками в области оружия и перемещения в пространстве. И если насчет первого все было окутано завесой полной секретности, то на демонстрации работающего, хотя и нестабильного телепорта, Мишель присутствовал лично и видел, как банка тушенки переместилась из одного конца комнаты в другой. Правда после эксперимента пришлось посидеть пару часов в темноте, так энергии для телепортации требовалось столько, что техникам пришлось попотеть, пока они, ползая по всей ЧАЭС, не восстановили перегоревшие предохранители. Шли разговоры, что у него где-то в верхах есть нехилые подвязки, что раньше он работалал руководителем какого-то суперзасекреченного НИИ, но, продав на сторону информацию, был переведен сюда, к черту на кулички, без всякой возможности карьерного роста.- Я бы попросил вас всех отбросить ненужные сантименты и взглянуть на проблему в целом. Что мы имеем? Артефакт неизвестной природы, который может как и дать нам всем, всему человечеству, немыслимые блага, но..- он обвел взглядом присутствующих,- также и уничтожить нас, как он сделал с окружающей нас средой.
-Не хотите ли вы предложить, коллега,- опять вскочил неугомонный Власенко, выделив последнее слово,- что этот дар, свалившийся нам в руки, надо уничтожить?
-Я бы так и сделал,- тихо в сторону проговорил Харламов.
-Нет, нет, нет, что вы!- замахал руками Суслов,- Даже в мыслях не было! Просто посмотрите, что мы имеем: продовольствия осталось на месяц, от силы, оборудование наше уже на ладан дышит, а мы собираемся изучать объект и дальше. Без определенной материальной базы, мы просто загнемся тут, ничего не добившись!
-И что вы предлагаете?- подался вперед Лебедев, механическим жестом пригладив усы.
-Я скажу больше,- лицо Суслова победно засияло,- я уже сделал. Немного перенастроив наши рации, я связался с нужными людьми на "Большой земле". Они не меньше нас заинтересованы в том, чтобы Монолит оставался закрытой темой и...- он поднял вверх палец, с обгрызенными заусенцами,-они согласились совершенно без-воз-мез-дно,- по слогам произнес он,- помочь нам как финансово, так и необходимой базой.
-Сдал нас, сука,- прошипел Сашка Махонов, но поднятая рука Харламова остановила дальнейшие словоизлияния.
-А поподробнее,- попросил полковник,- Ведь, насколько мне известно, бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
-Пожалуйста,- Суслов постучал по карманам, достал трубку и табакерку, слегка трясущимися от волнения пальцами размял табак, набил трубку и подкурил, отчего по комнате разнесся приятный аромат вишни,- Первый вертолет здесь будет хоть завтра, надо только выйти на связь. Там будет всё необходимое: оборудование, продукты, обмундирование и боеприпасы. Всё, что только придет нам в голову, любые ресурсы, будут к нашим услугам. Правда есть только одно условие...
-Ну и...- облокотился локтём на колено Харламов, всем своим видом выражая,"Ну я же говорил".
Суслов немного помолчал, посасывая мундштук и пуская клубы дыма, а потом тихо проговорил:
-Условие одно...Никогда, ни при каких обстоятельствах, не пропускать никого к Монолиту. И, по возможности, попытаться взять его под контроль.
В воздухе повисла тишина.Все молча переваривали услышанное. Наконец Харламов тяжело поднялся и сказал:
- Хорошо, всё ясно. Давайте голосовать. Кто за то, чтобы принять помощь неведомых благодетелей?- и сам первым поднял руку.
Тяжело и неохотно, словно пробивающиеся сквозь снег подснехники, поднялись руки. Харламов огляделся вокруг и удовлетворенно кивнул,- Единогласно.- потом потер лоб, словно его изнутри грызла, как червь, какая-то мысль, сказал,- Значит так... Ученые наши занимаются своим делом, то есть изучают объект, ну а мы, со своей стороны, обеспечиваем охрану. Прям агенство какое-то,- усмехнулся он, но усмешка больше походила на оскал,- Осталось только название придумать...
--Монолит,- выкрикнул Мишель, вскочив под нахлынувшим порывом, но тут же сел, устыдясь обратившихся к нему взглядов.
Полковник усмехнулся.
-Ну что ж, "Монолит", так "Монолит". Не лучше и не хуже других.
Потом тяжело поднялся и пошагал к выходу, словно неся на плечах непомерный груз.
*****

-Вот так мы и появились,- Мишель затушил о металлическую планку, державшую соединение линолеума, бычок и повернулся к Шарки. Увидев, что та крепко спит, он улыбнулся и, поправив у неё под головой рюкзак, проговорил укоризненно, обращаясь к себе:
-Утомил девчонку своими россказнями...- и укрыв её снятой с себя курткой, добавил,- Спи, хорошая, спи. Завтра, чую, тяжелый день предстоит.

Да, а полковников у военных них было два? Харламов и Харунский (фрагмент 7)? А что со вторым тогда?